Люди Мечты. Выпуск №95.

В нашей «Мечте» всегда есть шанс найти что-то интересное в самых обычных местах. Так я была очень рада познакомиться с интересным человеком и приятным собеседником Борисом Викторовичем, который в беседе случайно обмолвился, что имеет отношение к телевидению. Поддавшись на уговоры, он рассказал мне о своей работе. И мне очень захотелось, чтобы содержание нашей беседы стало известно и Вам. Но, так как человек он удивительно скромный, как он говорит: «совершенно не публичный», мне с трудом удалось уговорить его дать разрешение на публикацию этого материала. Но, я думаю, это того стоило. Решать Вам, дорогие читатели...

 

- Евгения Будник: Борис Викторович, Вы ведь проработали 53 года на телевидении? Это целая жизнь! Расскажите, с чего началась Ваша профессиональная жизнь?

- Борис Викторович: Это было в послевоенные годы. Моё поколение пережило войну - это было счастье. Мне было семь или восемь лет, когда я увлёкся фотографией. А фотоаппарат, фотобумага, реактивы нужно было покупать. Поэтому мы с друзьями зарабатывали на них сами. Весной сбрасывали с крыш снег, летом кололи дрова, осенью вместе со старшими ребятами разгружали вагоны с арбузами. Так и заработали. А уже фотография привела меня в телевидение.

После учёбы во ВГИКе, а учились мы у настоящего мастера - создателя фильма «Летят журавли». Это потрясающей сложности и красоты операторская работа. А после учёбы я пришёл работать на Шаболовку.

- С телевидением связано так много профессий, какие из них Вам удалось испробовать?

- Мы все обязаны были знать, в чем заключается суть всех сопутствующих профессий. Вот я 50 лет проработал оператором, но прекрасно понимаю, чем занимается режиссёр, чем редактор, осветитель, рабочий сцены, гримёр и так далее. Мы обязаны были это знать и применять эти знания в своей работе. Когда я начинал, так было принято, такой был стиль работы. Я очень тепло вспоминаю тот период жизни, Шаболовка для всех нас, кто там тогда работал, была семьёй.

- Когда Вы начинали свой трудовой путь, ведь все было иначе, и страна была другая, и телевидение, в современном его понимании, было совсем молодым, могли бы Вы сравнить, как оно изменилось, что стало лучше, а что хуже?

- В техническом плане, картинка, сейчас, конечно, стала гораздо лучше, потому что произошла технологическая революция. И сложно даже сравнить наше профессиональное оборудование сейчас и тогда, когда телевидение в нашей стране делало только первый шаги.

А то, как поменялось качество телевизионных материалов, меня совсем не радует. По-моему, подход к телевидению и его задачам сейчас совершенно неправильный. Хотя у нас сейчас нет цензуры, она, всё-таки, должна быть, но не внешней, а внутренней, то есть в душе у каждого человека должен быть некий моральный цензор. В наше время он у людей был. Каждый старался делать свою работу как можно лучше, качественнее.

На данный момент телевидение – это не искусство, а ремесло с хорошей картинкой. Многие телепередачи, которые сейчас показывают, вообще не должны существовать.

- В Вашей такой долгой практике, конечно, было много интересных проектов. Расскажите, пожалуйста, о наиболее запомнившихся.

- Много было в моей жизни замечательных случаев, которые меня радуют до сих пор.

Мне повезло в 1991 году снимать фильм о Ванге. Тогда я с ней лично познакомился. Она 15 лет до этого случая никому не разрешала себя снимать, и первым после такого перерыва стало наше телевидение. Приехали мы к Ванге, заходим, она сидит в низком кресле, если снимать сверху, плохо получится, а штатив я не взял. Тогда я встал на коленки и простоял около двух часов, держа камеру. Три с лишним кассеты снял. Она мне тогда сказала, что я первый оператор, который так вышел из положения. И мы подружились с ней. Она очень много интересного по тем временам рассказала о политике, о том, что ждёт человечество, о судьбе России. Тогда я был восхищён – такую даму снимать, общаться с ней. Был такой момент, который я запомнил очень хорошо. Она рядом со своим домом построила храм. А мне очень хотелось её снять так, чтобы она шла без сопровождения, потому что обычно она ходила с кем-то под руку. Это нужно было для фильма, чтобы люди видели в ней не беспомощную старую слепую женщину, а уникального человека, который всё чувствует и видит, хоть и не глазами. Я её об этом попросил, объяснил, для чего это нужно. И она сразу согласилась, переобулась и двести метров до храма прошла совершенно спокойно без посторонней помощи, хотя на её пути была речка и мостик через неё. Она дошла до храма, зашла внутрь и встала на то место, где обычно стоит во время службы. И я всё это снял для фильма. Это было замечательно. И я даже успел познакомиться с её семьёй, потому что в то время какая-то из её родственниц выходила замуж, и Ванга попросила меня снять это событие на память.

И ещё один проект мне очень дорог - в 1990 году после шестнадцатилетнего перерыва в Россию приезжают Мстислав Леопольдович Ростропович и Галина Павловна Вишневская. Это потрясающие люди – это Люди Планеты Земля в своём искусстве. И у неё навсегда осталась злость на Коммунистическую Систему, она до конца жизни в этом жила, а он никогда ни одним словом, ни единой фразой не обмолвился, как тяжело было в те времена, когда его выгоняли из страны, он сжился с этим. Трудно переоценить их значимость для всемирного искусства.

Очень много у меня было запоминающихся встреч, обо всём и не расскажешь. С Евтушенко мы до сих пор дружим, с Владимиром Высоцким очень хорошо общались. Ещё мы снимали спектакли с Михаилом Казаковым, с Галиной Волчек, когда она ещё была актрисой, с Марком Захаровым мы работали, когда он только пришёл на телевидение.

Я очень благодарен своей судьбе за то, что подарила мне такую замечательную профессию, которая мне столь много дала, столь многому научила.

- Вы очень позитивный и активный человек, в Вас столько энергии, чем увлекаетесь сейчас, на пенсии?

- Моё увлечение – это хорошая литература. Я очень рано начал читать, и меня воспитали на русской классике, что до сих пор ношу в себе. А в современной литературе не хватает глубины, например, я перечитал всего Пелевина, но не проникся этой литературой, мне души в ней не хватает. Но, у меня, к счастью, есть полностью Набоков: в двух собраниях сочинений (русского и американского периода творчества), - у меня есть Гиппиус и Шмелёв. Это русские дореволюционные, я бы сказал, мыслители. Хорошая, достойная литература, по моему мнению, это и произведения Шолохова. И я счастлив, что багаж моих знаний, чувств, мыслей сформировался именно на этой литературе.

С европейской классикой я тоже знаком, но мне больше нравятся произведения наших российских авторов, это, скорее всего, связано с разницей менталитета: нашего и западного.

Мы с Раисой Васильевной живём хорошей литературой, живём музыкой и хорошими людьми.

- Работа — это очень интересно, но наших читателей интересует и Ваша семья: дети и внуки. Где они сейчас, чем занимаются?

- Моя семья – это моя жена Раиса Васильевна, с которой мы вместе уже 48 лет, моя дочь Елена и внуки старший – Николас и младший - Карл. У дочери сейчас замечательная профессия – она мать двоих сыновей. Они живут в Америке уже более 20-ти лет. И мы тоже жили там одно время, а сейчас ездим их навещать.

- Вы сейчас живёте в подмосковном жилом комплексе «Мечта», почему и как давно вы сюда переехали?

- Честно говоря, хотя у нас хорошая квартира на Садовом Кольце, мне тяжело сейчас там жить.

Первый раз мы с женой приехали сюда в начале осени. Чистота вокруг идеальная, было похоже, что мы оказались на территории музея под открытым небом.

Свежий воздух, качество жилья – выше всяких похвал. Мы подружились с соседями буквально с первых секунд общения, выходишь на улицу, встреченные люди с тобой здороваются. Это прекрасно. Это первые шаги к радости общения. Мы любим Москву, но там этого нет. Я два раза зашёл в супермаркет Мартин, были тёплые дни, и я зашёл купить воды, было раннее утро, охранник меня узнал, поздоровался. И я был удивлён не благожелательностью, а тем, что они своих клиентов знают в лицо. Это очень важно. В каждой профессии должно быть «сердце», а здесь видно, что люди живут своей работой, мне это очень понравилось.

Ещё мы в восторге от того, что пройдя двадцать метров от дома, я сажусь в автобус до Москвы или до Лобни.

И наша семья из двух человек, я и Раиса Васильевна, хотим выразить своё искреннее уважение сотрудникам управляющей компании: Морозовой Елене Николаевне, Арсентьевой Оксане Игоревне, Барышевой Юлии Олеговне и Смирнову Андрею Сергеевичу за профессионализм в работе и душевное, человеческое отношение к жителям посёлка. И нас всегда удивляет, когда находятся люди, которые всё время ищут недостатки в работе сотрудников управляющей компании. «Вот, - говорят они, - много снега и скользко». Но они же знают, что сейчас зима, что живут они на природе, когда идёт снег — это же красота, радоваться надо! А замечательные люди с лопатами и мётлами, которые убирают снег и вывозят мусор, очень стараются и работают хорошо. У нас вот, например, даже с крыльца снег убирают. И так, как мы, считает большинство, а те, кто возмущается, бросают тень недовольства и на нас. Мне это не нравится, потому что мы-то всем довольны.

И, как мне кажется, люди здесь делает всё, чтобы нас радовала жизнь здесь, потому что, судя по тому, как относятся к нам сотрудники управляющей компании, охрана, и не только они, «здесь так принято дышать». И нас с Раисой Васильевной очень всё вокруг радует, хотя мы поселились здесь совсем недавно. А дальше, я уверен, всё будет только лучше и интереснее… Я в этом уверен, потому что мне по жизни всегда везло на встречи с хорошими людьми.